5 марта 1961 г. - черная дата в истории Каменска
А знаете ли вы о, что в конце февраля 1960г. - с долгими мучительными усилиями Христорождественнский храм, что стоял на Площади Труда был снесен, а уже через месяц, в городе произошла трагедия, масштабы которой могли бы лечь в основу фильмов про Апокалипсис?...
Столько душевной боли, слез, ужаса, печали - история города еще не знала...
" Огненная лава стремительно скатывалась вниз, сметая, сжигая, превращая в пепел строения, людей. Некоторые искали спасение от горящего бензина, устремляясь к Донцу. Тут, у берега, были лодки. Но огонь настигал и их. Пылала река. Крики ужаса, отчаяния заглушали гул пожара..."
1 апреля 1960 (по другим данным - 1962г). Однако ветеран пожарной службы Григорий Виссарионович Техов, в интервью газете "Труд" указывает на дату - 5 марта 1961 год.
Автор: Анатолий Лобода.
Пожар.
В начале романа Фадеева «Молодая гвардия» мы читаем о том, как краснодонские девчонки наблюдали за летящими над головами немецкими самолетами; и одна из них произносит: «Должно быть, на Каменск полетели, переправу бомбить...».
Да, бомбили немцы беспрестанно. Были уничтожены два деревянных гужевых моста через Северский Донец, а вот железнодорожный мост, построенный еще в 1871 году, зенитчикам удалось отстоять. Правда, летом 1942 года при отходе наших войск мост был взорван. Это сделали наши саперы. В период оккупации фашисты пытались восстановить железнодорожное сообщение через Донец, но их усилия оказались тщетными.
В первые же дни после освобождения города (в феврале 1943 года) началось восстановление моста. Работы вели воины-путейцы 13-й Отдельной железнодорожно-строительной бригады 118-го Отдельного военно-железнодорожного батальона, а также специалисты мостопо- езда № 408. Им помогали сотни горожан. Главными орудиями труда были лопата, кирка и тачка. 25 марта 1943 года, в день испытания моста, снова заявили о себе немцы. Вражеская авиация устроила свистопляску: такого массированного бомбового удара не было с самого начала войны. Мост устоял, но погибло много людей. Наконец, 4 апреля по мосту проследовал первый воинский эшелон. Потребовалось, однако, еще несколько месяцев для того, чтобы «временная схема железнодорожного сообщения через Донец» стала постоянной, капитальной.
И все это время мостостроители жили в бараках, построенных, как говорится, на скорую руку из подручного материала — горбыля, глины, соломы. Бараки находились в низине на правом берегу Донца. Несколько строений располагались вдоль реки, перпендикулярно проходящей справа дороге и железнодорожным путям, а четыре — у самой дороги, параллельно ей. Одно здание, шлакоблочное, построенное еще до войны, было и конторой, и казармой.
Как только военные строители съехали, бараки тут же заселились. Время было трудное — тысячи семей оставила война без крова. А бараки какое ни на есть, а всё жилье — крыша над головой. Да еще прилегающую территорию иод огороды приспособили.
Очень некстати в какой-нибудь полусотне метров от забора, ограждавшего бараки, находилась нефтебаза. На песчаном возвышении стоял резервуар цилиндрическая емкость на 80 кубов с жестяным красным флажком на верхотуре. А рядом с полдюжины железнодорожных цистерн на сложенных из кирпича подставках. Тут же была автозаправка и контора нефтебазы. И всегда тут витал бензиновый дух. Проходя мимо нефтебазы, жильцы бараков с опаской посматривали на «баки»: а вдруг...
Это «вдруг» произошло утром 1 апреля 1960 года.
Виктор Пичугин жил с сестренкой во втором от Донца бараке. Комната была небольшой, но на двоих вполне хватало. Ему было двадцать два. Работал слесарем-инструментальщиком на химкомбинате. Вернувшись со второй смены около часа ночи, он поужинал, но против обыкновения не лёг спать. Чинил электробритву. Потом стал возиться с удочкой собирался в выходной порыбачить. Донец разлился, вода подступила чуть ли не к баракам. Говорят, рыбец сам в руки идет...
Вдруг раздался взрыв, такой силы, что, казалось, дрогнула земля, и на мгновение комнату, которая освещалась тусклой лампочкой, озарила не то вспышка молнии, не то фары проезжавшей в отдалении машины. Виктор бросился к окну. То, что увидел, потрясло. Впрочем, он не сразу понял, что же произошло...
Схватив на руки спящую сестренку, он выскочил из комнаты и, крича «Пожар! Пожар!», по пути к выходу тарабанил в двери соседних комнат барака.
Вместе с другими Виктор бежал, прижимая к груди сестренку, в сторону дороги, к железнодорожной насыпи. Те, кому выход из барака
какие-то вещи. Кто-то бежал с детской коляской. Какой-то мужчина держал перед собой радиоприемник...
Огненная лава стремительно скатывалась вниз, сметая, сжигая, превращая в пепел строения, людей. Некоторые искали спасение от горящего бензина, устремляясь к Донцу. Тут, у берега, были лодки. Но огонь настигал и их. Пылала река.
Крики ужаса, отчаяния заглушали гуд пожара. Словно в немом кино сквозь огонь было видно, как рухнула крыша первого барака. Разрастающееся черное облако дыма накрыло район пожара.
Спасшиеся от огня стояли вдоль дороги. Многие, не успев одеться, были в нижнем белье. Подошел паровоз. Потом еще один. Почти раздетых людей машинисты подняли наверх в кабины, поближе к топке.
Из многоэтажных домов, прилегающих к району нефтебазы, высыпали жильцы. На лицах — тревога, ужас, боязнь, кабы огонь не перекинулся на их дома. Выносить вещи или обойдется? «Будто снова война...», — произносит пожилая женщина. Строятся предположения о причине пожара.
— От искры паровоза... Или от брошенной спички или окурка...
— Обычно резервуар заполняется бензином на треть, — говорит мужчина. — А вчера закачали под самую крышу. Стенки и не выдержали...
Наехали машины «скорой помощи», пожарные машины. Брандспойтами поливают соседние с взорвавшимся резервуаром емкости, чтоб они не взорвались от жара. Оперуполномоченный горотдела КГБ Санин стреляет в цистерны из пистолета. Из отверстий бьют струн бензина надо скорее освободить емкости. Прибыли два пожарных поезда из Лихой и Миллерова. Над местом пожара кружит, разбрызгивая пену, АН-2. Но всё это тщетно. Огонь уничтожил буквально всё живое н неживое.
Последствия были ужасны. Люди, не успевшие покинуть бараки, погибли. От бараков остались железные кровати с обуглившимися трупами. Удалось спастись жильцам лишь четырех бараков, находившихся у самой дороги. Хотя и эти бараки и сгорели дотла.
Сколько было слез! Ушедший рано на работу мужчина, услышав о пожаре, вернулся, было, домой и узнал: вся семья сгорела. Супружеская пара, жившая в центре города, вчера вечером собралась в кино и привела двух детей к бабушке, жившей в бараке. И дети, и бабушка погибли...
Точной цифры жертв, видимо, не знает никто. Называют сорок человек, восемьдесят, более ста... Один из свидетелей пожара насчитал четыре грузовика, в кузовах которых якобы вывозили обуглившиеся трупы. Бывший директор комбината стройматериалов № 7 Ермолаев вспоминает, как к нему приехал заместитель председателя горисполкома Ситников и попросил изготовить тридцать гробов. А бригадир слесарей-сборщиков РМЗ химкомбината Степанычев получил аналогичное задание — изготовить десять «закрытых» гробов; и в них якобы хоронили то, что осталось от людей.
2 апреля, на следующий день после пожара, «Голос Америки» передал буквально следующее: «Вчера в городе Каменке (именно Каменке, а не Каменске или Каменске—Шахтинском) произошел пожар, в результате которого погибло 240 человек».
В разгар пожара вся опасная территория была оцеплена милицией и подразделениями внутренних войск. Последствия пожара ликвидировали военнослужащие местной воинской части. Рассказывают, разгребая головешки, они наткнулись на подвал, в котором обнаружили женщину с грудным ребенком. Выглядели они как живые. Огонь их не тронул, но, видимо, они задохнулись.
Потом ио месту пожара прошлись бульдозеры. Несколько дней спустя пространство, на котором еще недавно стояли бараки и сараи, представляло собой аккуратно зачищенную площадку.
Погибших хоронил весь город. Из сорока гробов открытых было только два. Траурная процессия двигалась по проспекту Карла Маркса. На кладбище на всех могилах были установлены одинаковые надгробные памятники.
По некоторым сведениям, в Каменске в эти дни побывал прибывший из Москвы член П.К КПСС Кириленко. Он встречался с пострадавшими и якобы даже выступил на похоронах. Были оперативно решены вопросы ликвидации последствии пожара. Семьям-погорельцам оказана материальная помощь в сумме 3000 рублей на человека, но не более 10000 рублей на семью. Впоследствии некоторые получили также единовременные пособия (500, 1000 рублен) из фондов облисполкома и горисполкома. Всем пострадавшим от пожара были предоставлены квартиры в домах ио улицам Украинской и Желябова, а также в жилом доме на «кресту», в котором находится книжный магазин.
Следствие по делу о пожаре на нефтебазе длилось долго. Версии о причинах было несколько. Экспертиза склонилась к выводу: пожар возник в результате статического электрического разряда.
Директора нефтебазы Волошина хотели было привлечь к уголовной ответственности но «расстрельной» статье. Он тоже пострадал — обгорели ноги (то же было и у его жены), он лежал в больник нему в больницу ездил следователь, потом на машине его доставляли в прокуратуру.
Волошин представил суду письма, докладные, адресованные руководству вышестоящей организации, находящейся в Ростове, а также городским властям, в которых бил тревогу о необходимости переноса нефтебазы в другое место, подальше от жилой застройки. Никакой реакции, как видно, не последовало. Это, собственно, и спасло Волошина. Его все-таки осудили. Через два года он был уже на свободе.
Почти все каменчане, вспоминая этот пожар, произносили примерно такую фразу: «А накануне церковь, что была на площади Труда, порушили. Вот и наказание...».
Источник:
Автор: Анатолий Лобода.
"КАМЕНСКИЕ ИСТОРИИ".
.....................................................................
Дополнение
В комментарии, Екатерина Аксентий(Поповиченко) вспоминает:
"мой прадед работал на машине шофером так сказать ликвидатором и видел что там было...говорит людей было несколько сотен...но приказ был говорить что немного,что большинство спаслись....с того пожара он привез станину от швейной машинки Зингер (по тем временам большая ценность) но она так и простояла в сарае...прабабушка не захотела её в дом...чугунина на станине выгорела в некоторых тонких местах...и бабушка мне часто рассказывала об этой трагедии, показывая как памятник,эту станину..."
Нина Белоус( Маслюкова)
"Большое спасибо за статью. Я тоже в это время жила в Каменске все это помню. Единственное что я думала, что церковь снесли раньше. Все в голове стало на свои места. Все вспомнилось. Еще раз большое спасибо. Такое надо помнить."
Комментарии 1